24 апреля в Тольяттинском краеведческом музее в рамках «Татищевских дней - 2014» прошла секция «ПАМЯТЬ МЕСТА: о мере», посвященная перспективам сохранения и популяризации культурного наследия Ставрополя-Тольятти.

Cоциальная коммуникация - движение смыслов в социальном пространстве и времени. (А.В.Соколов).

24 апреля в Тольяттинском краеведческом музее в рамках «Татищевских дней - 2014» прошла секция «ПАМЯТЬ МЕСТА: о мере», посвященная перспективам сохранения и популяризации культурного наследия Ставрополя-Тольятти. Проблема, на первый взгляд, проста: в городе 161 (сто шестьдесят один) памятник, жители, за редким исключением, считают символом города два – Татищева и памятник преданности (собаке). Хорошо знают памятники военной тематики - это традиция, подкрепляемая государственной политикой. О монументально-декоративном искусстве, уникальных мозаиках - произведениях лучших советских скульпторов и архитекторов СССР, возле которых замирают иностранные туристы (и по которым искусствоведы защищают диссертации, работая в архивах Москвы и Питера), тольяттинцы не знают. Пилотажное исследование трех поколений жителей города, проведенное в 2014 г. музеем и кафедрой социологии ТГУ, показало: жители не подозревают не только о количестве объектов, их градации (на монументы и скульптурные композиции, монументально-декоративное искусство (мозаики, панно), архитектурные объекты и ансамбли, мемориальные доски). Затруднение вызывает вопрос - кем созданы памятники города, почему именно здесь и с какой целью, как они связаны с судьбой жителей, судьбой респондента или членов его семьи. (Можно предположить, что это просто следствие оторванности человека от реальной среды в постиндустриализме, как знать.)

Титаны, проектирующие Комсомольский район (Ленинградское проектное бюро), Автозавод (выдающиеся архитекторы и проектировщики Москвы), рассматривали градостроительство как синтез разных видов искусств, а город как среду, удобную для жизни и способствующую личностному развитию каждого горожанина. И фрагменты, осколки, островки, знаки этого некогда целого оставлены нам в «наследие» – оно теперь все наше, а то ли наше все. (А то ли и не наше, мы ведь как вроде оторванные.)
Уникальные деревянные памятники Ставрополя в Тольятти (при массовой утрате традиционного деревянного зодчества в Самаре) сегодня - как изумруды и алмазы, но в том же «ящике наследия», к которому вот-вот потянутся руки городских активистов. И конечно, они потянутся к этому «ящику» вовсе не для того, чтобы найти Виноватого, который ответит «за Все», что с наследием произошло и происходит. А для того, чтобы открыть, обнаружить, назвать его, дать ему имя, определить– для себя, для друга. (А был ли друг? – вновь шепчет постиндустриализм.)

Проблема рождения смысла под названием «ценность» в пространстве социальной коммуникации на территории культурного наследия города – единственное, что может спасти наследие. (Но это ведь пафос!) Усилия специалистов – профессиональные статьи, проекты на территории наследия (и даже с грантами, вовлеченными партнерами, событийной картой и представлением качественного культурного продукта на региональном, российском и международном уровне и медиа-пространстве) – могут ничего не значить для горожанина.

Может быть, ключ – в социальной коммуникации, в городских активистах, формирующих поле, в котором смысл под названием «ценность» поселится «просто так», в самом сердце - как в мультике про подарок, который всегда обещан худшим от лучших.

Но, вовлекая активистов, возникает другая угроза – дилетанства. И вот уже идут многие – с официальными запросами, письмами, жалобами, претензиями, жаждой устанавливать новые памятники или, что еще страшнее, готовой отчетностью о проделанной работе по популяризации исторической памяти в среде школьников и молодежи, или с книжкой волонтера, или с портфолио личных достижений, подколотых в новую проектную заявку на грант.

Одним словом, на секции «ПАМЯТЬ МЕСТА: о мере» было страшно. Мера растворилась в презентациях специалистов (архитекторов, дизайнеров, журналистов, литераторов, музейщиков, фотографов) и школьных активистов, возглавляемых самоотверженными педагогами, которые писали за детей доклады, которые те читали с листа. И вроде дети теперь знают про памятники – чего же больше? Популяризация свершилась. Но какой ценой? Потряс детский видеоролик: девушки-подростки проводят фотосессию на фоне памятника с захороненной капсулой на Молодежном бульваре (послание комсомольцев послевоенной эпохи потомкам – то есть им, то есть нам). Фотосессия проходила после опроса горожан трех поколений по анкете музея и кафедры социологии ТГУ «Что для вас памятники города». И это - тоже целое, самодеятельный синтез искусств, от чистого юного сердца. (Может, конечно, и следствие постиндустриализма.)

На секции выступали много и долго, и все вроде по делу: Федор Быстров рассказывал про «Уникальную глубинку» (и бабуська с экрана смотрела на Федора и заворожено слушала его), музей с Андреем Холмовым вспоминал, как 10 лет назад ездили по селам, снимали умерших уже бабусек, традиционную домовую резьбу и дом, которого уже почти нигде и нет. Лена Супонькина рассказывала, как примирилась с прошлым страны и своим личным через походы к памятникам, как продиралась к сердцу прохожего у Монумента Славы в Парке Победы, и, наконец, продралась – люди встретились. (Конец постиндустриализму!) Маша Ракова заметила, что чем благоустроенней общественная зона вокруг памятника, тем больше времени жители проводят около него и, хочешь-не хочешь, поинтересуются, чего это он тут стоит. «От сохранности памятника этот интерес - сказала Маша - тоже зависит».

К счатью оказавшийся среди участников секции методолог Алексей Зильперт заметил, что главное, что у собравшихся есть Интерес (к теме), но его важно отделить от культурного продукта. Какого именно, Алексей не уточнил. Да мы и сами не знаем – тут он прав. (Но постиндустриализм не прав.)

В заключении приведем фрагмент доклада Михаила Солодилова, ассистента кафедры дизайна и инженерной графики ТГУ, аспиранта Самарского государственного архитектурно-строительного университета на тему "Актуализация историко-архитектурного наследия средствами архитектуры и дизайна": «Как-то я исследовал памятники Тольятти. Вот проект реконструкции «Буревестника» (объекта культурного наследия регионального значения) – пластик при отделке свесов кровли, расстекловка пластиковая. Так нельзя. Таких «буревестников» огромное количество в стране – они преобразованы в магазины, церкви, клубы. Или Варваринская церковь 19 века в Федоровке (объект культурного наследия регионального значения). Недавно сделали реконструкцию – колонны уже разрушены, свес кровли пластмассовый, металлом подшит, цоколь оштукатурен (там кирпичная кладка должна быть открытая). Когда-то барабан был деревянный – отделали то ли пластиком, то ли металлом. И золотые купола. Такую красоту (пауза). Вот здесь элементы из древнерусской архитектуры были… Мы со студентами работаем над формированием системы достопримечательностей памятных мест – как актуально наследие подавать. Можно воссоздавать разрушенные объекты выставки под открытым небом делать – общественные зоны…»

После секции Федор Быстров спросил, будет ли еще продолжаться проект «ПАМЯТЬ МЕСТА: о мере», или это – все. Конечно, будет, Федор, – ведь мы теперь вместе.

Любовь Черняева, зав.сектором проектной деятельности ТКМ, куратор «ПАМЯТИ МЕСТА: о мере».

2014 г.